К чёрту. Мне сдаваться через два часа, у меня ходят ходуном руки так, что я чуть не раскокала любимую чашку, я не помню ни черта, боюсь и психую, НО Я ГОТОВА ОБНИМАТЬ ВСЕМИ ВОЗМОЖНЫМИ СПОСОБАМИ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ НА СТРОЧКИ ИЗ «МОРИИ » ОТВЕТИЛ МНЕ В ДЖРК «БАРУК КАЗАД»! Спасибо тебе, прекрасный человек. Ты очень сильно апнул мне настроение. Может, я теперь даже смогу сдать всё как следует.
Мне завтра сдавать подачу правил по Мафии (да, те, кто держал за меня кулаки, если тут есть такие, подержите их, пожалуйста, ещё немного, чтобы две недели стажировки не закончились пшиком), а я ощущаю себя самым никчёмным человеком из всех возможных. Человеком, который снова наступил на те же грабли. Человеком, который не учится на собственных ошибках и ожидаемо огребает за это. Человеком-идиотом, который не может понять, что люди – мудаки. Потому что они просто не умеют иначе. Человеком, который таки действительно вампирит с других людей болезни и неприятности, отдавая взамен порцию своего хорошего. Как иначе объяснить всё это дерьмо я не знаю. Человеком, который не может выбраться из депрессии. Который видит и полностью проживает только плохое. И ничего не может с этим сделать. Человеком, для которого каждая новая проблема, или ссора, или неудача – это гигантский камень, из-под которого не выберешься. Я в курсе, что это ненормально, спасибо, добрые люди, которые готовы повторить мне это ещё раз сто. Вы ничего нового мне не скажете. И ваши советы о том, чтобы взять себя в руки, прекратить страдать и искать проблемы, мне тоже не помогут. Нет. Просто нет.
Я не знаю, как я буду завтра сдавать эти чёртовы правила. Где я найду харизмы для того, чтобы не получить за пункт «подача» больше трёх баллов (из десяти). Правда не знаю.
С опозданием, конечно, но всё-таки. С днём N7 всех, народ!
Информации ещё не прямо море, но она уже есть и уже радует. По крайней мере, меня. Даже несмотря на цефов из Crysis. Ждём завтра. Ждём продолжения Инициативы «Андромеда». Ждём. Может, март и не так уж нескоро?
Оказывается, я не зря волновалась. Это просто какой-то пиздец.
Вообще, я люблю нашу медицину. Если ты болеешь – ты же с этого ещё и страдаешь. Тебе нужно ходить, собирать стопятьсот бумажек, доказывать (!) людям, что ты действительно болеешь, а не псих и не шарлатан. При этом результаты исследований в платной клинике для них не котируются. Как и предъявление рентгена. Как и слова о том, что эй, ребят, я как бы тут дохну немножко. Мне кажется, что даже если предъявить им своё бездыханное тело, умирающее от головной боли и проблем с давлением и кровообращением, это всё равно ни хера не поможет. Скажут, что я псих, который всё придумывает для того, чтобы откосить от физкультуры. Мне ж делать больше нечего, кроме как выдумывать себе проблемы, от которых я буду страдать. В прямом, мать его, физическом плане. Да и в моральном тоже. Нервы уже ни к чёрту.
Собственно, хит сезона. Пробилась к неврологу. Пережила месяц психов по поводу, потому что «У нас невролог вообще умер, так что не факт, что вот к этому другому ты вообще попадёшь». Ладно, окай. Попала в итоге. Дальше прекрасный диалог, суть которого сводится вот к этому: — Чуваки, вот у меня заключения, вот у меня анализы, вот у меня всё. Но у меня спецгруппа отличается от обычной только нормативами, всё остальное надо делать, даже то, что нельзя /на минуточку, мне нельзя почти всё/. Можете мне дать полное освобождение? А то результаты этой вот кучи исследований из платной клиники они не принимают, нужна справка от врача по месту жительства. — Нет, не можем, нет оснований. — Ну блин, чуваки, я на занятиях физрой периодически в обморок пытаюсь упасть. У меня голова болит так, что приходится дома оставаться, потому что я не в состоянии с места сдвинуться. И давление скачет. Не могу в физру, весь прошлый год пыталась. — Всё равно не можем. — Ладно, напишите тогда, пожалуйста, спецгруппу с обязательной ЛФК, попробую договориться. — Хорошо, держи. — Э, ребят. А можете дать больше, чем на месяц? До конца семестра хотя бы. — Ноуп. Вали.
Всё. Конец. Занавес. Обожаю нашу мать его медицину. И нашу бюрократию.
Вот забавно: сегодня мне к врачу, добывать себе, наконец, чёртово освобождение от физкультуры. Завтра – на собеседование на работу. Почему я волнуюсь за поход к врачу больше, чем за работу? За работу, точнее, я вообще не волнуюсь. Вот как так? Чёрт, я даже за старт выкладок на ББ психую больше, чем за собеседование. Мандражу так, словно бы мою работу выкладывать предстоит. Что творится в моей голове?
Однако факт остаётся фактом: я уже который месяц хожу кругами вокруг вакансии ведущего мероприятий (мафия, «Что? Где? Когда?», квесты и прочее) и пытаюсь решить, надо оно мне или нет. С одной стороны, это интересное дело, которое мне нравится. Мне ведь за это ещё и деньги будут платить! А деньги мне сейчас нужны. С другой стороны – у меня же мать его учёба. Я ж хренов задрод и ботаник. Которого действительно волнует подобное. Вот и что делать?..
У меня завёлся домовой, кажется. Он спёр мой плеер. Именно тогда, когда я достаточно на нервах, чтобы меня снова паническими атаками накрывало при выходе из дома без музыки в наушниках. Вовремя, короче. Чёрт.
Я очень хочу открыть сейф, достать дробовик, приставить к подбородку и спустить курок. Я действительно очень сильно этого хочу. Я понимаю, что это дерьмово. Но – хочу.
Много текста и личных обидТот отдых, о котором я рассуждала в начале лета, в итоге так и не случился. Одна полёвка, какой бы хорошей она ни была, не может перекрыть собой учебный год, сожравший кучу нервов, и два месяца унылого ничего, в течение которого меня шпыняли, грызли и медленно морально уничтожали, взяв в помощники отвратительную погоду, плохое самочувствие и тишину от тех людей, от которых она мне нужна меньше всего во Вселенной. И оно, чёрт побери, сказывается. Я уже чувствую себя выжатой, как лимон. Я простужена насквозь начиная со второй недели учёбы. Меня колотит ознобом без перерыва. У меня раскалывается голова два дня из трёх. Я раз за разом выслушиваю «если тебе это не нравится – лечись», и уже не в силах говорить, что, вообще-то, лечусь. Я раз за разом выслушиваю, что «почему тебе постоянно плохо?!», и просто молчу, потому что а что тут ответишь? Я раз за разом каким-то образом стискиваю зубы, говорю себе, что всё хорошо, и иду дальше. Если честно – я понятия не имею, сколько ещё продержусь. Но пока что ещё вроде бы получается.
Ещё я поняла, что работать за идею и исключительно за идею – совсем не моё. Должен быть хоть какой-то стимул. Хотя бы обычная благодарность. Хотя бы обычное уважение. Правда, нельзя отрицать, что, несмотря на все проблемы, всё то организаторство и вся та активистская деятельность, в которую я впряглась в прошлом году в универе, мне интересна. Однако даже интересное занятие должно нести за собой ещё что-то. Я надеялась, что это «что-то» будет. Но во время подготовки последнего мероприятия я выяснила, что я и моя команда активистов, которая весь прошлый год буквально на себе тащила творческие мероприятия института (десять процентов первокурсников должно быть в команде по правилам конкурса, ага, у нас там был исключительно первый курс, и всех всё устраивало), на самом деле инфантильные дети. Которые слишком много о себе возомнили. Что наконец-то нашлось целых два не инфантильных человека, с которыми можно работать. Пришли на нынешний первый курс, ага. А мы, если зазвездимся, все дружно получим. Зазвездимся – это, видимо, попробуем высказать хоть какое-то мнение, не совпадающее с мнением наших «организаторов». То, что объяснили мне и моим ребятам это всё матом, стало вишенкой на торте. А, самая главная прелесть в том, что мы не организаторы, но всех собирали и довозили мы, и досуг (то бишь квесты) тоже устраивали мы. Но мы не организаторы. И не имеем права считать себя организаторами. Вот такая вот прелесть. Конечно, тут есть и личная обида. Чёрт, я весь год пахала, как проклятая, и это ни черта не значит. Я могу постоять в углу, пока вон та девочка, которая сделала почти что целых нихера, зато прекрасно матерится матом и бухает в общаге, гуляя пары, побудет самой главной. Нуок, чё. Если честно, никакой пользы уже приносить не хочется.
Отдельно меня бесит то, что я вынуждена платить за то, что болею. За то, что в том числе врачи поломали мне организм. Блин, чувак, я тебе сейчас покажу диагнозы, покажу результаты исследовательских процедур и на пальцах, без медицинского образования, на одних только биологии и физике объясню, почему мне нельзя заниматься грёбаной физкультурой, которую дают в нашем универе. Где спецгруппа это нормативы попроще, ага. А мне бегать нельзя. Прыгать. Половину (минимум) упражнений делать. Нет. Он не может. Ему нужна специальная мать его бумажечка. А у нас денег ни хрена нет. А он не может. Хирург, блин. Какой же ты хирург?..
Вишенка на торте, конечно, наши проблемы с финансами. Которые превращают ситуацию в крайне хреновую.
Мне действительно очень хочется застрелиться. Чтобы не видеть постоянных взглядов от матери, упрёков и не думать о том, что без меня ей (и ещё куче народа) было бы легче. Очень хочется. Пусть я никогда этого не сделаю. Но всё-таки.
Надо доделать дела по БигБэнгу, разобраться со студсоветом в универе, досдать там же долги после пропусков и выгрызть, наконец, себе справку на освобождение. А я лежу и понимаю, что ничего этого не могу и не хочу. Прав был Фрай: простуда очень сильно мешает верить в собственное могущество. х_х
Или немного философии и, пожалуй, жалоб на заразу-судьбу на ночь глядя. Но, в конце концов, мой дневник, имею право. А когда очень хочется где-нибудь сказать... то почему бы не здесь? И, собственно, главный вопрос сегодняшнего дня. Нет, не какого хрена я вместо подготовки к экзамену потратила шесть часов, ходя туда-обратно от универа до Балтийского вокзала и обратно, сидя в этом самом универе и травя байки с двумя абсолютно охрененными людьми, а потом вместо того, чтобы готовиться, писала посты на форум. Нет. Это не главный вопрос. Главный вопрос такой: какого чёрта я влюбляюсь либо в мудаков, либо в парней, которые, во-первых, уже заняты, во-вторых, считают меня другом и более того – считают меня таким другом, что жалуются, чёрт бы их побрал, на проблемы с теми, кем заняты?..
P.S.: За музыкальную тему спасибо прекрасной Shep. Большое спасибо.
По крайней мере, я пока что функционирую. Это уже не может не радовать. Наверное. Мой арт-блок по-прежнему со мной. Мой райт-блок так же по-прежнему со мной. Мой крафт-блок развернулся во всей красе. И сессия – ни хрена не оправдание, потому что она только подбирается к моему порогу, а вся эта хрень началась как минимум месяц назад. Про арт-блок – так ещё дальше. Я не знаю, откуда эта херня. Я не знаю, как с ней бороться, потому что все доступные средства уже перепробовала. Я не знаю, зачем пишу об этом сюда. Кажется, мне просто нужен отдых. Кажется, с этим я перебьюсь ещё минимум месяц как. Кажется, всё очень плохо.
Официально можете поздравить Kuro Sinji. Этот человек всё-таки утянул меня в пучины Старбакса. В слэш. В слэш, Карл! А потом пошли хэдканоны, упорос и канистры с бензином. В итоге – очередные драбблы. Которые будут жить вот тут. По крайней мере, драбблы на этот конкретный хэдканон.
Название: Одной медали Основные персонажи: Стивен Роджерс [x2], Джеймс Бьюкенен «Баки» Барнс, Брок Рамлоу, позже Мстители Пейринг: ГИДРа!Стив/ЗС!Баки\Стив Рейтинг: R Жанры: Слэш, Ангст, Hurt/comfort, ER, AU, Songfic, Юст набор может и будет меняться в зависимости от Описание: У каждой медали есть две стороны.
Стив кажется единственной действительно важной вещью в его жизни.
Когда Стива нет рядом, мир затухает, теряет краски и съёживается до самых простых вещей и банальных, доведённых до автоматизма действий. Вроде дыхания. Шагов. Оценки расстояния до цели.
Когда Стива нет рядом, становится холодно. Чертовски холодно. Солдат ненавидит холод.
Когда Стива нет рядом, демоны из морозной пустоты поднимают головы, щурят красные глаза и терзают памятью, которой нет.
Когда Стива нет рядом, очень трудно держать себя в руках. Делать что-то не для Стива вообще слишком сложно и даже словно бы в чём-то неправильно.
Когда Стива нет рядом, Солдат точно теряет почву под ногами. Никакой устойчивости, никакой уверенности.
Когда Стива нет рядом, всё в принципе становится не таким, как должно быть. Потому что Стив – это вся вселенная.
Зимний Солдат не имеет права лгать вышестоящим офицерам. Если ответить на вопрос нельзя – он обязан молчать. На вопросы куратора отвечать необходимо незамедлительно. На все без исключения.
Зимний Солдат не имеет права лгать.
Единственный, кому он не лжёт, это Стив.
Они оба прекрасно знают, что, несмотря на все старания Коммандера, рано или поздно Солдата снова ждёт обнуление. Потому что оно всегда есть. Потому что ГИДРа боится потерять контроль над своим лучшим оружием. Потому что им нужна живая, полностью подконтрольная машина, способная при том реагировать, как человек, потому что непредсказуемость человеческого разума перебивает любые расчёты и алгоритмы.
Коммандер Роджерс – тот, кто обеспечивает Солдату этот кусочек человечности. Но он не должен влиять на оживающее рядом с ним оружие сильнее, чем ГИДРа.
Вот только влияние нацистов держится только первые пару дней, хотя чаще и того меньше. Пока организм не вернётся в строй окончательно, пока не восстановятся полностью рефлексы. Пока Солдат не сообразит, что единственный, к кому он может спокойно, не задумываясь повернуться спиной – это Стив.
Всё остальное время до следующего обнуления выигрывается только ложью. Холодной, расчётливой, под стать позывному.
И единственный, кому никогда не лжёт Зимний Солдат, это Стив.
Когда Стив возвращается в их комнату злой, как чёрт, Солдат понимает: не вышло. Это заставляет свербеть что-то в районе груди. Потому что если не вышло – значит, примерно через неделю ему всунут капу в зубы и выжгут всё – выжгут Стива – из головы разрядами тока. Солдат не боится боли, он привычен к ней, но он боится того, что придёт за ней следом. Он не хочет забывать Стива, Стив всё, что у него есть, а когда ничего не остаётся, то как же тогда? Когда они ложатся спать – кровати сдвинуты уже давно, и никому до этого нет никакого дела, – Солдат утыкается лбом в напряжённую, каменную почти спину Стива и просто дышит, пытаясь только запомнить ещё сильнее.
Он находит не то чтобы старую, но изрядно побитую жизнью камеру случайно. В каморке, примыкающей к их со Стивом комнате, свален всякий хлам, так что не удивительно обнаружить там что-то в таком духе. Находит – и загорается.
— Сними. Стив хмурится непонимающе, наклоняет вопросительно голову набок, и Солдат невольно улыбается. Скупо, уголком рта, зато искренне. В живых пальцах готовая к съёмке камера. — Я знаю, что не получилось. «Я хочу иметь возможность вспомнить хотя бы так», говорят глаза Солдата. «Я не хочу тебя забывать», говорит его тон. «Пожалуйста, Стив». И, как и всегда, не нужно просить дважды. Солдат рад.
Они чистят оружие, и всё как всегда, но он стоит чуть ближе к Роджерсу, периодически случайно касаясь того плечом, кончиками пальцев – он знает, что Стив не против, Стив сам приучил его к этому. Солдат благодарен, и выражает это так, как получается лучше всего. Короткий спарринг – скорее вечернее развлечение, чем серьёзная тренировка. Но Стив всё ещё зол, и это играет свою роль. Поэтому хватка на живом плече – сильная, жёсткая. Рывок на себя – требовательный. Солдат всё понимает и тянется ближе в ответ.
На полке тихо мигает лампочкой, оповещающей о ведущейся съёмке, видеокамера.
Иногда Солдату очень хочется послать всё это к чёрту. Хоть как-нибудь. Чтобы Стив не был вынужден каждый раз делать всё заново, приучать к себе, реанимировать стёртые ударами тока чувства. Чтобы он сам не был вынужден раз за разом проживать это. Несмотря на выжженную память, Солдат уверен, что оно всегда так же больно, как и сейчас.
Иногда это желание жжёт изнутри, разрывая на части, требуя выхода.
Но Зимний знает, почему не просил об этом раньше. И знает, почему не попросит потом, когда всё закончится, и Стив вытащит его из кресла, взмокшего, потерявшего сознание, пустого, как разбитый сосуд. Знает, даже несмотря на то, что от памяти его спустя пять минут ничего не останется.
Потому что пока что Солдат помнит, как выглядит спящий Стив. Как выглядит довольный Стив. Как выглядит Стив, вновь приучивший его к тому, что прикосновения между ними – правильно. Потому что Солдат – Джеймс – помнит, как выглядит Стив рядом с ним, и вдолбленное в подкорку мозга осознание того, что он просто нужен этому человеку, не стереть никакими обнулениями. Потому что Стив смотрит на него прямо сейчас.
Солдат молчит. Ещё минуту назад он готов был разгромить эту лабораторию к чертям собачьим за одно только прикосновение к себе. Рамлоу видел несколько раз, когда Джеймса так перемыкало. Совершенное, мать вашу, оружие ГИДРы. Это похлеще бочки с порохом, на которую посадили ребёнка, играющего со спичками.
В отсутствие Роджерса на все процедуры вызывают Удар. В качестве превентивной меры именно на такой случай. Только ни хера же не помогает. Вот как сейчас.
Солдат раскидал группу, словно месячных котят. И, кажется, свернул шею одному из учёных. Ещё минуту назад он выглядел так, что Броку в страшных снах сниться будет: бешеный, лихорадочный взгляд и явная готовность убивать. А потом в помещение влетел чёртов Роджерс.
И теперь Зимний смотрит на этого мудака снизу вверх и успокаивается просто на глазах. Роджерс кладёт руки ему на плечи – именно такое прикосновение вызвало вспышку пять минут назад, – притягивает к себе, что-то шепчет на ухо. Подводит к креслу, усаживает. И Солдат позволяет закрепить свои запястья на тот случай, если боль, пока его будут штопать, снова перемкнёт чёртов выключатель в его голове. Только не перемкнёт. Потому что Роджерс стоит в поле его зрения и смотрит, не отрываясь. Рамлоу знает, что не перемкнёт, он уже видел. Потому что Роджерс – это рычаг, который ГИДРа использует для контроля своего совершенного оружия.
И от взгляда, который Солдат не отводит от Роджерса, хочется начистить последнему его чёртово лицо.
Хоть из Барнса и делали подобие на него, на суперсолдата, Стив очень быстро выяснил, что регенерация у Зимнего по итогу получилась несколько медленнее, чем у него и… у него. У того него, который не он. У Стивена Роджерса, который Стивеном Роджерсом быть не мог, однако был и казался отражением в кривом зеркале. Собственно, он не был. Он есть. Стоит напротив и смотрит исподлобья, и в глазах – хмурых, как небо перед грозой (ярко-голубых, с прямолинейным взглядом, как у самого Стива, но при этом совсем другим), почему-то болезненно напоминающих глаза Зимнего Солдата, которым стал Баки Барнс – мрачное торжество. И они оба прекрасно знают, почему.
По сути дела, у Стива нет никакого резона ревновать. Потому что – эй, это Баки Барнс, это твой лучший друг; это Зимний-Солдат-Джеймс, которого ты не знаешь нисколько; это человек, на которого у тебя нет никаких прав, потому что ты рядом с ним всего ничего, потому что не ты вытаскивал его из кресла для обнулений (ты бы не пустил его туда вовсе), потому что не ты был рядом с ним всё это время, потому что…
У Стива нет никакого резона, никакой причины ревновать, однако когда он видит на шее Джеймса – Баки, блять, Баки, и вот совсем не стыдно за ту нецензурщину, что вертится в мыслях непрестанно – отчётливые, просто в глаза бросающиеся метки засосов и укусов – и побери дьявол его усиленный сывороткой слух, но Кэп точно знает, когда они появились, – то отчего-то приходится стиснуть зубы так, что челюсть сводит, чтобы не врезать как следует Коммандеру Роджерсу в его идеально идентичный стивову подбородок. От души.
Когда Стив видит на шее Джеймса эти отметки, почему-то становится почти больно от осознания, что они остались там без его участия.
А пост о том, что кому-то надо СРОЧНО ПЕРЕСТАТЬ СМОТРЕТЬ СЕРИАЛЫ В ТОТ ПЕРИОД, КОГДА ОНИ ЕЩЁ ВЫХОДЯТ То есть я понимаю, что все нормальные люди смотрят их именно по мере выхода серий, и ожидание – абсолютно естественный процесс, подогревающий интерес аудитории и заставляющий возвращаться к истории. Но. Но. НО, МАТЬ ВАШУ, ЭТО ЖЕ НЕВЫНОСИМО! СЛЕДУЮЩАЯ СЕРИЯ АЖ ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО ЧИСЛА. ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО. Да, я знаю, что варнинг, спойлеры к двадцатой серии ФлэшаБарри ещё вернут каким-нибудь абсолютно левым образом, но, НО, НО Я ЖЕ НЕ МОГУ ТАК, ГОСПОДИ, НЕЛЬЗЯ ТАК ДЕЛАТЬ. Это, конечно, не Марвел, не Гражданка, до которой уже даже не знаешь, как дожить, дотерпеть до момента, когда окажешься в кинотеатре, но тоже достаточно по мозгам шибает. А у меня ведь ещё две серии Стрелы вышедших. Которые я тоже не удержусь. И посмотрю. И буду орать. ПОТОМУ ЧТО.
Ачивка «Сутки без ссор» благополучно просрана. Что характерно – не по моей вине, хотя мать считает обратное. Всё ведь было так хорошо… Да ну нахуй так жить.
Продолжая... Чудесный Инквизитор Rena Sobokuna, к которому я испытываю исключительно наитеплейшие чувства, ибо Маиэль не просто мимими, но и напарница по несчастью моего Макса) Рубрика "Эээээксперименты!" посягнула и на нее.